80 лет назад девять летчиц 46-го полка наградили званиями Героя Советского Союза
Октябрь 1941 года — один из самых критичных моментов Великой Отечественной, вермахт подходит к Москве, в столице паника, линия обороны прорвана сразу на нескольких участках. На этом фоне советское командование впервые решается отправить на фронт женщин-летчиц. Увлекающиеся авиацией девушки со всей страны просили об этом с начала войны, однако военные-мужчины относились к «дерзкой идее» скептически. В итоге женский авиаполк стал ночным кошмаром для немцев и воодушевляющим примером для рядовых красноармейцев. «Газета.Ru» вспоминает, как советские девушки адаптировались к боевым условиям и бомбили врагов с букетами цветов в самолетах.
Делали белье из парашютов
«Сопровождавший нас красноармеец подсмеивался: «И куда вы, девушки? Наденут на вас шинели и сапоги, с вами же ни один парень в кино не пойдет», — вспоминала начало призыва в женскую авиачасть Ирина Ракобольская, позже ставшая начальником штаба «ночных ведьм» (такое неофициальное прозвище получил целиком женский 46-й гвардейский ночной бомбардировочный авиационный Таманский Краснознаменный и ордена Суворова полк (нбап)).
Первой же проблемой для летчиц действительно оказалась форма. Ее не успели перешить на женщин, и новобранцам выдавали огромные шинели, чересчур длинные брюки, обувь от 40-го до 43-го размера и т.д.
«Мы звали их [сапоги] котики — от кота в сапогах… Нарочно нельзя было придумать одежды, так сильно лишающей девушек привлекательности (если учесть еще фляги и противогазы на боку)», — признавалась Ракобольская.
Девушкам (в основном в авиацию пошли добровольцы в возрасте от 17 до 22 лет) приходилось импровизировать и на ходу подгонять обмундирование: перекраивать гимнастерки, подрезать шинели и даже самим шить себе белье, поскольку вначале им присылали только мужское. Последнее некоторые ухитрялись делать из частей неиспользованных на боевых вылетах бомб, а именно, из парашюта от них. По крайней мере об одном таком случае упоминается в мемуарах «ночных ведьм». Слухи о нем дошли до вышестоящего командования, и двух провинившихся отдали под трибунал. Обе получили по десять лет, но сослуживцы смогли «отбить» подруг и добиться того, чтобы те отработали наказание в бою (до конца войны дожила только одна из них).
«Как-то девушки постирали в арыке свое немудреное бельишко и повесили сушить его под крылья самолетов — прямо на расчалки (тонкие тросы). В этот день в полк приезжал [ главнокомандующий ВВС] Константин Вершинин и долго потом не мог простить нам такую инициативу: «Вы только подумайте, белье — на боевые машины», — спустя много лет пересказывала другую историю Ракобольская.
Позже, когда летчицы доказали, что могут воевать наравне с мужчинами, и стали привычной частью Красной армии, им стали выдавать более подходящую форму, избавив от необходимости дополнительно тратить время на ее подгонку. Однако это не отменяло того, что экипировка для летчиков в принципе была более громоздкой. Так одна из летчиц, гвардии лейтенант Раиса Аронова отмечала, что в громоздком зимнем варианте «многие девушки стали похожи на медвежат».
«Полностью одетого в свои доспехи штурмана можно было принять за шамана. На тонком ремешке, перекинутом через плечо, болтается планшет, в который вложены карта, бортжурнал и навигационная линейка. К поясу на бечевке привязан металлический ветрочет, напоминающий развернутый веер. Отдельно на ниточках висят карандаш и резинка. К перекинутому через шею ремешку прикреплены большие меховые краги», — перечисляла Аронова.
Во время учебы и тем более в ходе боевых вылетов летчицы настолько выкладывались, что, по собственным признаниям, некоторым из них потом по несколько дней «снились прожектора», мешая отдохнуть. Чтобы снять напряжение, у девушек были свои фронтовые «сто грамм», положенные красноармейцам.
«Первые дни войны на фронте женскому полку давали вино, потом его не стало, пошли в ход водка, различные самогонки из винограда: чача, рака, карамурзянка (по фамилии начальника тыла фронта).
Некоторые девушки не могли заснуть после тяжелых полетов, тогда сливали для них водку из нескольких стаканов»,
— описывали участницы полка.
Несмотря на все трудности, девушки не теряли присутствия духа и, по воспоминаниям современников, в тяжелой боевой обстановке стремились поддержать себя и других, пытаясь и на фронте сохранить какой-то уют и напоминание о доме. Так известно, что награжденная двумя орденами гвардии майор Женя Жигуленко брала в кабину цветы и вылетала на боевые задания с подснежниками под боком.
«Конечно, девчонки оставались девчонками: возили в самолетах котят, танцевали в нелетную погоду на аэродроме, прямо в комбинезонах и унтах, вышивали на портянках незабудки, распуская для этого голубые трикотажные кальсоны… Амосова и Никулина еще на Кавказе купили красную скатерть и всюду возили ее с собой. Когда сделают в лесу шалаш, тотчас же одну сторону его завесят этой скатертью, чемодан прикроют салфеткой, да еще флакон одеколона поставят сверху…» — рассказывается в изданной МГУ книге мемуаров «Нас называли ночными ведьмами».
Подобные мелочи помогали летчицам, несмотря на ежедневный риск для жизни, мечтать о скором возвращении к мирной жизни (большинство «ночных ведьм» после войны ушли из авиации и занялись другой деятельностью, в частности, научной, которую им пришлось оставить ради защиты страны). Посетивший полк в 1944 году писатель Борис Ласкин записал в своем дневнике как одно из самых сильных впечатлений то, что его участницы заранее договариваются, где встретятся и найдут друг друга после фронта.
«Уславливаются о месте и времени встречи в Москве после войны… Говорят об этом с улыбкой, а думают и надеются всерьез», — подмечал Ласкин.
«Бабский полк» и «наши «Маруси»: как к летчицам относились обычные солдаты
Мужчины первоначально воспринимали женщин в непривычной роли не медсестер, а «боевых товарищей» с недоверием и насмешкой. В шутку их полк открыто называли «бабским» или «Дунькиным», по имени командира Евдокии Бершанской. Сами девушки-новобранцы первое время стремились максимально сохранять дистанцию и даже не разговаривать с посторонними мужчинами, чтобы личные взаимоотношения не мешали выполнять боевые задачи.
«Нам казалось тогда, что война скоро окончится и это время надо прожить, отрешившись от всего личного.
Но со временем мы поняли, что война — это и есть наша жизнь и что разговаривать с мужчинами не грешно»,
— поясняла Ракобольская.
Воспринимать всерьез девушек мужчин-летчиков побудили первые потери среди «ночных ведьм». Тогда они увидели, что женщины пришли воевать по-настоящему, и «жизнь с ними тоже не шутит». Сами же девушки отчаянно рвались в бой и негодовали, что когда их направляли на более спокойные направления. По словам Ароновой, она была даже «немного разочарована», когда в первом боевом вылете не встретила противника, так же себя чувствовали и ее однополчане.
Уже вскоре после попадания в реальные боевые условия девушки показали, что их работа может быть весьма эффективной и нужной для армии. Они летали на «кукурузниках» — деревянных бипланах У-2 (По-2), изначально не предназначенные для боевых нужд. В этом самолете не было ни бомбового отсека, ни прицела, зато им было легко управлять, он мог сесть без аэродрома, а из-за небольшой скорости и низкой высоты полета трудно засекался радарами противника. Чтобы уничтожить По-2, противник должен был попасть точно в пилота или в двигатель. Помимо бомбежек, конструкция самолета подходила для того, чтобы эвакуировать раненных и сбрасывать наземным силам продовольствие и боеприпасы.
«У нас здесь летают женщины на самолетах. Мы называем их «наши Маруси». Мы этим Марусям очень благодарны.
Как только они появляются ночью над немецкими частями, немцы сразу перестают стрелять, и мы можем спокойно отдыхать, даже спать… Мы просим наше письмо напечатать в газете, чтобы все знали, какие они — наши Маруси и как они нам хорошо помогают», — подобные благодарственные письма солдат приходили в фронтовую газету, которую издавал сам 46-й гвардейский полк.
Согласно армейским легендам тех лет, У-2 летали так низко, что, при желании, летчицы могли прокричать что-то находившимся на земле. Генерал-майор авиации Борис Гладков позже писал, что «девичьи голоса в темном ночном небе помогали бойцам больше», чем сбрасываемые им мины и припасы.
В то же время, приняв сам факт существования женщин-летчиков, военные еще долго продолжали смущаться из-за их присутствия или стремиться им понравиться. В качестве последнего некоторые пилоты специально отклонялись от своего курса, чтобы сделать круг над аэродромом «ночных ведьм» и таким образом поприветствовать «сестренок».
«Мужчины, приезжающие в полк, держатся весьма осторожно. Кажется, что под ногами у них не поле аэродрома, а минное поле», — с иронией отмечал Ласкин.
«Сгорели над целью»: как сражались и погибали летчицы
Изначально из женской авиачасти были сформированы три полка, но только один из них, именно 46-й гвардейский нбап, остался полностью женским, тогда как остальные со временем стали смешанными. За все годы боев первый ни разу не уходил на переформирование, что для тех реалий было редкостью, и его нередко посещало командование, удивленное таким успешным результатом изначально экспериментальной идеи.
«Слыхал я легенду о вашем полку. Думал, что сказка. Теперь убедился, что быль.
Слыхал также, что вы не принимаете в полк мужчин. Правильно! У вас и без них хорошо идут дела.
Пью за девичий полк!» — одобрительно отзывался об успехах летчиц сам маршал Константин Рокоссовский, вручая в 1945 году наиболее отличившимся медали Героя Советского Союза. Всего эту высшую награду страны из полка получили 23 летчицы. Указ о присвоении звания сразу девятерым из них был опубликован ровно 80 лет назад — 26 февраля 1945 года.
За время существования полка «ночные ведьмы» потеряли в боях 32 человека. Первые годы они летали без парашютов и пулеметов на борту, а штурман держала малокалиберные бомбы прямо на коленях.
«Ночь с 31 июля на 1 августа 1943 года. За какие-нибудь полчаса сгорели сразу четыре экипажа… [Ночь на 1 августа 1943 года], у нас сгорели над целью восемь девушек…
Обгоревшие тела девушек привезли в полк. Их опознали только по орденам»,
— писала Аронова.
Женский авиаполк успел совершить более 23 тыс. боевых вылетов и уничтожить, в частности, девять поездов, две железнодорожные станции, десятки складов, переправ и единиц транспорта. В немецкой армии их самолеты прозвали «рус фанер» или «печатной машинкой» (Nahmaschinen), из-за характерного звука, и признавали достойным и опасным врагом.
«Русские летчицы, или «ночные колдуньи», как их называют немцы, вылетают на задания каждый вечер и постоянно напоминают о себе… Повсюду, где бы они ни появлялись, их отвага вызывала восхищение всех летчиков-мужчин», — указывал в своих воспоминаниях французский военный летчик Франсуа де Жоффр.
Сами советские летчицы подчеркивали, что всегда стремились не только выполнить свой воинский долг, но и доказать, что женщины могут помочь защищать страну не хуже мужчин. «Мы сочинили 12 заповедей женского полка, и первая была: «Гордись, ты женщина!», — подчеркивала Ракобольская.
Что думаешь? Комментарии