«Расслабься, Дональд», — еще несколько лет назад трудно было представить, чтобы девушка-подросток дискутировала об изменениях климата с самыми влиятельными людьми этого мира, а ее саму называли влиятельной и как спикера приглашали на форум в Давосе и Генассамблею ООН.
Однако словесная перепалка в твиттере между экоактивисткой Гретой Тунберг и американским лидером Дональдом Трампом, которая началась во время Международного экономического форума в Давосе в начале 2020-го и завершилась после выборов президента США в ноябре тем же советом — «расслабиться» — хорошо отражает изменения, которые ждут нас в политике ближнего будущего. Нет, они не об отдыхе, а о конфликте поколений, который будет только усиливаться.
Грете Тунберг почти 18. Благодаря своему активизму на протяжении двух последних лет ей удалось привлечь внимание миллионов людей к проблемам изменения климата, в частности своих сверстников, которые выходили на марши Fridays for Future по всему миру с той же целью. И хотя для многих сверстников Дональда Трампа (он до победы старшего на четыре года Джо Байдена был самым старым американским президентом в истории) вопрос изменения климата все же важен, однако противостояние Тунберг и Трампа очень символично для будущего мировой политики.
В начале декабря немало американских изданий вернулись к теме старения в местном политикуме. На этот раз дискуссию спровоцировала 87-летняя сенатор, член Комитета по правосудию Дайан Фейнстейн. Точнее говоря, ее коллеги, которые, согласно американскому изданию Politico, разделили с журналистами свое беспокойство относительно когнитивных способностей и состояния здоровья сенатора. Речь шла о том, что Фейнстейн имеет проблему с кратковременной памятью и забывает то, о чем ей только что рассказали. Ситуация, возникшая с сенаторшей-демократкой, не является диковинкой для американской политики. Большинство топполитиков Соединенных Штатов по возрасту приближаются к седьмому десятку. С одной стороны, то, что политикой, как и другими профессиями, занимаются дольше — логично, потому что продолжительность жизни растет, а с другой — соответствует ли их деятельность запросам молодежи.
«Вы за меня не голосуете», — ответила Дайан Фейнстейн в прошлом году подростками, которые пришли в ее офис просить поддержать «Новый зеленый курс» — законодательный пакет реформ, который имеет целью радикально изменить жизнь американцев на благо борьбы с изменениями климата.
Законодательные изменения предлагали представители радикального крыла демократов США. Одной из тех, кто громче и активнее всего пыталась добиться поддержки этих изменений, была Александра Окасио-Кортес. Ей 31. «новый зеленый курс» не имел большой поддержки в американском обществе прежде всего из-за экономических последствий. Однако сенатор Фейнстейн решила не мучиться долгими объяснениями, почему не поддерживает этот пакет изменений, и вместо этого упрекнула подростков, что они за нее не голосуют (они и в самом деле еще не голосуют, потому что несовершеннолетние). Поэтому, по словам сенатора, не могут требовать от нее прислушаться к их требованиям (за что получила на орехи от либеральных комментаторов и восторг от консерваторов). Ситуация с голосованием и представительством молодежи в политике в США — катастрофическая. Конечно, ноябрьские выборы привели в Конгресс небольшую группу молодых политиков (как, например, самый молодой в истории член Палаты Представителей, 25-летний республиканец Мэдисон Которн), но само по себе общество остается в состоянии серьезной возрастной разницы, или же generation gap: более чем половина избирателей по возрасту моложе 40 лет, зато средний возраст сенатора — 65 лет.
Ситуация с противостоянием молодой генерации и старшего поколения политиков — лишь один из признаков, который будет ощущаться в ближайшее время в мире. Пандемии имеют тенденцию усиливать имеющиеся проблемы и радикализировать протестные настроения, поэтому вполне вероятно, что спор поколений будет лишь усиливать радикализм в политике. И это будет ощущаться на разных уровнях: и в подходах к управлению, и в отношении к определенным чувствительным вопросам. В частности по проблеме изменения климата. Пока что экологические вопросы провоцируют возражения в кругу популистов и продуцируют новые теории заговора. Зато среди младшего поколения вызывают беспокойство. И если у них будет меньше шансов воплощать свою повестку дня на политическом уровне, в ход может пойти «прямая демократия». Британское издание The Economist, ссылаясь на исследование МВФ, предостерегает, что в ближайшее время (в частности в обществах со значительным расслоением) следует ожидать роста протестов. Так, согласно анализу МВФ опыта 133 стран в течение 2001-2018 лет, беспорядки в странах росли за 14 месяцев после эпидемий, а пика достигали 24 месяца. Эти протесты могут продуцировать новых молодых лидеров, но гораздо более радикальных, чем те которые попали в политику привычным путем. И, конечно, в бедных странах протесты будет провоцировать не проблема изменения климата, а бедность, нехватка еды и рабочих мест. Именно там, как предупреждают исследователи, протесты могут войти в замкнутый круг, когда после завершения одного цикла проблем будет начинаться новый и все это будет подрывать состояние экономики и общества настолько, что не будет возможности из этого вырваться. К тому же в более длительной перспективе пандемия существенно повлияет на молодое поколение, ведь дети даже в странах среднего достатка часто лишены нормального доступа к обучению и развитию, уменьшаются доходы семей, зато растет уровень насилия.
Подтверждает это предположение и исследование, которое недавно опубликовал Центр будущего демократии университета Кембриджа в Великобритании. Согласно ему, уровень удовлетворения демократией среди поколения миллениалов (18-34 лет) на сегодня на самом низком уровне. Единственное исключение-руководство лидеров-популистов. В тех странах миллениалы более довольны демократией, чем их сверстники с обычными лидерами-демократами. Исследователи считают, что причиной является низкий уровень занятости и экономическое неравенство, которое больше всего на себе испытывает именно это поколение. В тех странах, где это различие не так значительно (например, Австрия, Исландия, Финляндия или Дания), различие в восприятии демократии разными поколениями также значительно меньше. Зато в США, где она хорошо ощутима, — наоборот. Если взглянуть на возраст политических лидеров в этих странах, то различие с США будет хорошо заметным. Молодежь имеет больше шансов приобщаться к политике и влиять на свою жизнь нерадикальными методами, поэтому ее восприятие позитивнее.
Другая тенденция, которая до мировой политики докатится не завтра, но станет ощутимой уже в ближайшее время, — это усиление гендерного дисбаланса. В политике станет меньше женщин. Экономисты сравнивают нынешний спад экономики с тем, что можно было наблюдать после Великой депрессии. В большинстве стран он в значительной степени нанес удар по женскому труду-они чаще теряют рабочие места, чем мужчины. Также женщины чаще согласны отказываться от работы во время пандемии, согласно опросу McKinsey в Северной Америке, в связи с трудностями совмещения работы и домашних обязанностей во время пандемии. Однако правительства, которые в 2020 году возглавляли женщины (Новая Зеландия, Германия, Тайвань), были более эффективными в борьбе с пандемией и больше внимания уделяли именно социальной политике, чтобы их страны могли лучше справиться с последствиями пандемии.
Именно правительства с большим вниманием к социальной политике сумели стать более эффективными в новой «вакцинной политике». Так, Новая Зеландия уже объявила, что сумела сохранить за собой достаточно доз вакцины от коронавирусной болезни разных производителей, что позволит не только развернуть крупнейшую в истории своей страны программу иммунизации во второй половине следующего года, но и поделиться с ближайшими соседями в Тихом океане. Собственно, эти страны меньше будут чувствовать радикализацию политики через противостояние поколений.
Проблема отцов и детей и конфликта поколений — вовсе не новое явление, но ныне оно набирает совершенно иные очертания. Миллениалы испытывают на себе уже второй кризис (первый был в 2008-м), поколение Z стремится к радикальным изменениям, потому что видит проблемы, которые их ждут в ближайшем будущем (изменение климата и связанные с ним проблемы — лишь одна из них). Все это будет ощущаться и в мировой политике. Там, где молодым не будут давать говорить, они будут брать микрофон сами и словесные перепалки точно будут выходить за пределы соцсетей и привычных платформ для политических дискуссий.